Затискало нас в раскалённых объятьях
Набравшее наглости с мая светило.
Глумятся лучи едко-огненной ратью
Над тем, что недавно прохладой поило.

И плавятся фразы, и плавятся мысли,
И плазма небес облака опаляет.
И Цельсия шкалы как будто зависли,
Надежд на снижение не оставляют.

А город всё также тасует кварталы,
И транспорт по венам пульсирует кровью.
За девять веков повидал он немало,
И старь вековая смешалась в нём с новью.

Из оттисков душ по проекциям судеб
Лепился единый общественный облик.
Подняться за землю родимую грудью б,
Но самым отважным положен не гроб ли?

Прошли времена благородных поступков.
Никто не закроет теперь амбразуру.
Теперь капитан сядет в первую шлюпку,
Плюя на матросов, спасёт свою шкуру.

А я - лишь стекляшка в мозаике общей,
И лучше сидеть мне в узоре спокойно.
Кто вслух на виду на систему не ропщет,
Пока ещё может жить мнимо-достойно...